 |
ПРЕССА |
|
ПРЕССА |
Неопубликованное интервью Севы Дмитрию Урюпину
Популярность и авторитет ведущего Русской службы Би-Би-Си Севы Новгородцева
среди наших меломанов всегда были высоки. Его передачи – удивительный симбиоз
высокой информационной плотности и оригинального юмора. Рок-музыка давно
перестала быть запретным плодом, однако рейтинг лондонского ди-джея не только не
упал, но позволил ему в наши дни выйти на российскую аудиторию с новыми идеями и
проектами. О них и о том что им предшествовало рассказывает сам Сева
Новгородцев.
- Всеволод Борисович, ваша дорога в музыку прошла через флот...
- Мой отец был заслуженным капитаном, и я пошел по его стопам. Но скоро понял,
что занялся не своим делом. Увлекся музыкой, играл в духовом оркестре. Потом
работал в джаз-оркестрах у Давида Голощекина, у Вайнштейна. С флотом был тяжелый
разводный процесс, пришлось штурманом по распределению отрабатывать... Позже,
когда джаз по разным причинам стал отходить на второй план, меня переманили в
группу «Добры Молодцы» – развивать «театральную интригу». Там и псевдоним
появился.
- Вот как?..
- Это забавная история! На первом же концерте объявили: «Руководитель – Всеволод
Левинштейн!» По залу прошел шелест – что это, мол, еще за фамилии с немецкими
корнями. И я взял фамилию помполита со своего парохода. Насколько это возможно с
помполитом, мы с ним приятелями были, да и фамилия под название ансамбля
подходила. А из-за того, что вечно возникали сложности с гостиницами, радио, ТВ,
пришлось официально стать Новгородцевым.
- Что стало причиной отъезда благополучного в общем музыканта?
- Во-первых, я устал от суеты, вечных гастролей с репертуаром «два прихлопа –
три притопа». Ушел из музыки, попытался устроиться в агентство «Инфлот»
обслуживать иностранные суда. Но первый отдел не пропустил из-за национальности
отца – никого не интересовало, что он флоту жизнь посвятил. Это во-вторых. Но
ведь диссидентом, борцом я не был. С властью у меня были чисто «стилистические»
разногласия. Однако укрыться внутри страны не удалось.
- Уезжали с прицелом на иновещание?
- Ну нет! Как человек оптимистичный и легкомысленный, цели я не имел никакой.
Жил себе в предместьях Рима – и тут начались чудеса. Машина, на которой я
подрабатывал, имела в номере буквы DJ («ди джей»). Потом вдруг в моем доме
объявился ведущий джаз-программы Би-Би-Си Алексей Леонидов – его мать оказалась
нашей соседкой, он просто ошибся дверью! И увидел, как его знакомый, музыкант,
от нечего делать мяч с сыном по террасе гоняет. Организовал мне экзамен, и я
попал на Би-Би-Си переводчиком.
- Но вы же профессиональный музыкант!
- В Англии и достоинства, и недостатки незамеченными не остаются. О поощрении
или увольнении вы узнаете на ежегодном собеседовании. Так и здесь. Все знали,
кто я, поприсматривались – и предложили музыкальную программу. Потом мой
соведущий уехал в Америку торговать недвижимостью, и вся передача досталась мне.
- Концепция программы сложилась сразу?
- Концепция – это слово для критиков. Я же просто хотел рассказать правду о
музыке, которую хотела слушать молодежь. Годы дезинформации вызывали злость, но
я сохранил хорошее отношение к аудитории, которую годами видел в зале. В работе
очень помогал собранный на гастролях фольклор. Поначалу было очень трудно, до
рассвета просиживал над сценариями... Правда, сегодня график не менее
напряженный, с опытом пришли и новые хлопоты.
- А как насчет хобби в свободное время?
- В редкие свободные минуты играю классику на флейте. Будь денег побольше,
обязательно занялся бы строительством!
- Ваше любимое произведение искусства?
- Ничего не видел круче многотонного панно из майолики в теперь уже бывшем музее
атеизма в Питере. Называлось оно «Насильственное обрезание татарского пионера».
- Не приходила мысль: стоит ли вообще заниматься роком?
- Каждый день приходит.
- Вы знаете, какова ваша аудитория?
- Понятия не имею! Серьезных данных нет, могу судить только по письмам – а они
бывают просто волшебные, многие храню в своем архиве. Так что вроде не зря
работаю.
- Ваши нынешние проекты ведь тоже отдаленные последствия писем давних лет.
- В общем, да. Еще в 1988 году один парень рискнул дать в эфир свой адрес. Ему
пришло много писем, и ребята объединились в клуб «НОРИС» – независимый
объединенный рок-информационный синдикат. Выпускали свой бюллетень, наладили
переписку с зарубежными клубами, ежегодные съезды проводили (второй совпал с
моим пятидесятилетием, и я не смог отказаться от приглашения). Мне хотелось,
чтобы ребята делом занялись. По моему предложению «НОРИС» вышел из подполья,
официально зарегистрировался как ТОО. Издали по их инициативе книгу – причем это
только первый том! Теперь на эти деньги реализуем идею журнала.
- Вы следите за музыкальной жизнью России?
- Честно говоря, в последние годы я не очень информирован, да и времени не
хватает. Но если кто-то приезжает в Англию альбом писать, это всегда интересно,
и место в журнале для такого события найдется, как это вышло с Б.Г. и его
«Навигатором».
- На ваш взгляд российская рок-музыка и иже с нею сможет выйти на первый план,
стать конкурентоспособной?
- В своей стране – конечно! Пересечения границ скорее всего не будет (да оно и
не обязательно). В США и Англии музыкальный котел кипит много лет, поэтому
пройти со стороны, да еще и вырваться вперед совершенно нереально. Хотя
отдельные отголоски творчества могут иметь резонанс – от «Парка Горького» до Юры
Наумова.
- Сейчас сформировалась целая обойма групп, исполняющих оригинальную музыку с
использованием фольклора, с нетрадиционным набором инструментов. Это уже не
калька, а новый стиль.
- Замечательно, но по-моему за границей это мало кому понятно. Новый пласт
культуры, толком не укоренившийся, переводить или перевозить – полная безнадега!
Главное сейчас, чтобы такая музыка была слышна в России. Чтобы встала твердо,
смогла влиться в национальную культуру.
- А для этого нужна качественная звуковая техника, инструменты...
- Безусловно! Здесь уже кое-что происходит – появились хорошие студии, клубы,
профессионалы записи... Еще совсем недавно ничего этого не было; Россия – страна
чудес! И если дело так и дальше пойдет, то когда-нибудь можно будет говорить о
серьезном выходе на запад. В противном случае усилия даже самых талантливых
музыкантов останутся семенами в каменистой почве.
- Раз уж дали прогноз, быть может, дадите и совет?
- Даже такие неприятные вещи, как пикеты в Останкино, в принципе явление
положительное. Пусть народ видит себя в зеркале. Знаете, американские индейцы
учат детей самоуважению, заставляя глядеть на собственное отражение. Многим это
упражнение не помешало бы. Научившись уважать себя, люди начнут уважать
окружающих.
Дмитрий Урюпин
